風

- Ты как?
- Спасибо, нормально.
- Говорят, тебя сильно потрепало в последний вылет.
- Ерунда.
- Заглохший двигатель тоже, скажешь, ерунда?
- Скажу, - резко ответил невысокий голубоглазый блондин и вышел из комнаты отдыха.

- Ну и зачем ты с ним так? – миниатюрный рыжеволосый парень, сливавшийся с диваном цвета бешеного апельсина, уставился на собеседника. – Энди, ты, конечно, главный и вообще старший по званию, но никак не отец родной, чтобы так в душу лезть.
- Я вам не только в душу залезу, идиоты, - хмуро буркнул высокий брюнет, потягивая кофе, - себя не бережёте – так хоть за машины побеспокойтесь. За них мне, между прочим, командование голову снимет.
- Поняаатно, – протянул рыжий. – А за нас?

Повисла тишина. Казалось, брюнет не расслышал ни вопроса, ни скрытой в нём горечи. Он неторопливо допил свой кофе и уже на выходе всё-таки обернулся:
- А вам я не отец родной.

Парень остался в одиночестве. Он и сам жалел о том, что прицепился к Энди. Но и командир зря пристал к Джеду. Каждому в бригаде было известно, что сегодняшний вылет блондина завершился благополучно разве что чудом. Каждому было известно, что так бывает не всегда. Но после позапрошлогодней аварии словно сломался какой-то механизм, и прежде спаянная воедино команда разваливалась на глазах, хотя и до этого было понятно, что их служба мало похожа на прогулку по цветочному лугу.

Неф должен вернуться только через неделю – отпуск у парня, а Джед в его отсутствие едва не убился на своей развалюхе. Хороша была бы новость. О том, что стало бы с ними самими и их маленькой командой, заменившей им семью, парень старался не думать.

Он в два глотка допил стакан сока, который мучил уже часа полтора, с момента приземления Джеда, и решил, что не прочь перекусить. В маленьком холодильнике стоял рис с овощами, и рыжик рассудил, что девушкам приятно, когда их стряпню хвалят. А какая лучшая похвала хозяйке? Правильно, пустые тарелки. В конце концов, Мако девушка разумная и бить его прямо перед вылетом не будет, а после уже остынет.

Парень уже приканчивал самовольно присвоенный обед, когда в коридоре раздались шаги. Неровные, дробные, будто шёл не человек, а странное насекомое, путающееся в собственных конечностях. Юноша бросил взгляд на часы и внутренне сжался: у диспетчеров как раз закончилась смена.

- Привет, Зой.
- Привет. Уже освободился?
- Да, ребята как раз в ночь заступили.

Вошедший медленно доковылял до дивана и осторожно сел, отставив в сторону костыль. Он выглядел уставшим, то ли после рабочего дня, то ли после утомительной для него дороги по коридорам аэропорта. Парень, старясь не смотреть на визитёра, поинтересовался:
- Будешь что-нибудь?
- Спасибо, я сам.
- Да ладно, мне не сложно, а тебе ещё вставать…
- Я сам, - в голосе мужчины прорезалась сталь, впрочем, тут же сменившаяся взвесью грусти и усталости. - Как Джед? Энди ему голову не оторвал?
- Попытался, - слабо улыбнулся Зой, - но я помог ему отбиться. Чем завтра займёшься?
- Работой. Юки просил подменить.
- Эй, Кун, врачи и так запретили тебе напрягаться. Кто тебе допуск подпишет?
- Ами. Уже подписала.

Зой ругнулся. У него завтра вылет на материк, и его совершенно не радовала перспектива сталкиваться с Куном по работе. Нет, диспетчером тот оказался хорошим…

Тем временем мужчина наконец определился с выбором и с полминуты пытался встать, одной рукой опираясь на костыль, а второй, слабо гнущейся, на подлокотник дивана. После нескольких попыток ему это удалось, и он направился к кофеварке. Зой старался не смотреть на друга, но заткнуть уши не мог и только скрежетал зубами, слыша хриплое дыхание мужчины, для которого самостоятельное приготовление кофе стало полосой препятствий.

Их команде всегда везло. Они соглашались лететь тогда, когда отказывались все остальные, и были, по сути, единственной надеждой маленькой островной базы на стабильную связь с материком. Несмотря на старые, иногда чуть ли не разваливающиеся в воздухе самолёты, плохую ремонтную базу и неадекватное руководство, бригада Энда выполняла самые рискованные задания, как казалось со стороны, играючи.

Куну тоже повезло – он не просто выжил, попав под удар стихии уже неподалёку от острова. Он смог снова начать ходить и стал диспетчером аэродрома, весьма неплохим. Но вот летать он больше не мог. Право слово, какая мелочь, учитывая, что медики собирали его чуть ли не по кускам. Но друзьям до сих пор было неловко смотреть на марионеточно-ломаные движения и слышать стук костыля о плитки пола. А ещё им было стыдно: за то, что у них осталось небо, за свободу и здоровье, за то, чего теперь был лишён некогда один из них.

Зажужжала кофеварка. Это звук вывел Зоя из ступора. Парень быстро доел еду и кинул грязный контейнер в посудомойку. Мужчина поморщился: он опасался, что не успеет пообедать до возвращения Мако, и все громы и молнии, сколь угодно справедливые, падут именно на его голову. Рыжий тем временем неопределённо махнул рукой на прощание и поспешил скрыться за дверью.

От Куна не укрылась торопливость, с какой молодой лётчик покинул комнату отдыха, но перед ним стояла более существенная задача, чем анализ собственных душевных страданий: машина громким писком оповестила, что кофе готов, и мужчина, неловко ухватив чашку, пошёл к обеденному столу. Чёрная жижа плескалась иногда чуть не через край, но ему удалось донести напиток, не расплескав по дороге половину – уже отлично.

Дверь опять хлопнула.
- О, привет! – раздался звонкий девичий голос. – Опять кофе заливаешься?
- Привет, Мако.
- Как смена? Говорят, у Джеда мотор отказал?
- Было дело, но всё обошлось. Энд ругался так, что я узнал пару новых оборотов.
- Ещё бы! Знаешь, сколько новых слов мы узнали, когда ты тогда в аварию попал?
- Не сомневаюсь, - улыбнулся бывший пилот.

В отличие от друзей и соратников, с девушками о произошедшем говорить было не в пример легче, и это здорово поддержало его в первые месяцы. За сочувствием и предложением помощи не ощущалось ни стыда, ни страха, ни отчаяния; возможно, именно поэтому он и принимал от них предложенную заботу.

- А, наконец-то их кто-то выбросил, а то у меня никак руки не доходили!
- Ты о чём? – уже напрягшийся в ожидании криков Кун с любопытством обернулся.
- Ну как же, я оставляла в холодильнике овощи, им уже недели полторы было, есть их было уже страшно.

Мужчина неопределённо пожал плечами, мол, ничего не видел, ничего не знаю. Девушка тем временем поставила разогреваться свой обед. Вскоре ей предстояло много работы: следовало разобраться, что случилось с мотором Джедова самолёта, а следующий вылет был уже через три дня.

- Знаешь, я не уверена, что мы успеем всё исправить. Меня вообще удивляет, что ребятам удаётся это завести.
- Как же, помню.
- Списывать это всё надо. Пожалуй, я больше не подпишу разрешение на вылет.
- Вот как? А новую технику откуда взять?
- Да пока находятся такие иди… смельчаки, которые летают на этих корытах, ничего не дадут! – всё-таки вспылила девушка.

Кун замолчал. Он, как и остальные, понимал, что она права, но выхода не видел. Команда Энда закрывала собой солидную брешь в снабжении острова, и всякий раз, когда командир начинал было упираться, требуя обновления парка техники, случалось что-то, требовавшее срочного решения: то тяжёлый пациент, то материалы для ликвидации очередной аварии, произошедшей из-за изношенности оборудования. Всем, кто работал в аэропорте, ситуация была известна, но никаких изменений не предвиделось.

- Извини, - буркнула девушка.
- Да ничего. Ты права, сама знаешь, - ответил, скривившись, мужчина.

Мако кивнула и принялась за обед. Диспетчер допил свой кофе и, попросив девушку убрать посуду, медленно двинулся к выходу, собираясь пораньше лечь поспать перед дежурством.

На смену Кун чуть было не опоздал. Он полночи проворочался, будучи не в силах уснуть из-за ломоты в костях, приправленной головной болью. На прогноз погоды он мог не смотреть – и так всё ясно, несмотря на обманчиво чистое небо.

Рухнув в кресло и выслушав Ками, высокого грузного человека, когда-то служившего на флоте, а теперь – своего коллегу, мужчина впился взглядом в выделенную красным строку замены рейса.

- Почему летит Джед? – спросил он.
- Так Зой вчера нажрался какой-то дряни и теперь валяется в медблоке, Энди дёрнули на совещание, а больше и некому.
- Но на самолёте Зоя, так?
- Угу. Вчера Мако носилась фурией и верещала, что не позволит «этой рухляди» взлететь, вот и переставили.
- Понятно. Удачного отдыха.
- Тебе спокойного неба, - ответил диспетчер. – Зря ты всё-таки этого засранца прикрыл, Кун.
- Да ладно, со всеми бывает, - сказал тот и поставил чашку с кофе рядом с экраном радара.

Первая половина дня прошла тихо, но едва солнце перевалило через зенит, а Джед занял своё место в кабине, погода начала портиться. Поднялся ветер, сначала лёгкий и ласковый, но с каждой минутой становившийся всё настойчивее и настойчивее, и словно из ниоткуда на девственно чистом небе начали проявляться тонкие облачка. Кун смотрел за показаниями метеослужбы: всё говорило за то, что буря, разыгравшаяся в это время где-то над водными просторами, на этот раз обойдёт остров стороной.

- Борт 17 к взлёту готов, - раздался тихий, с хрипотцой голос из динамиков.

Диспетчер чуть замедлился, ещё раз пробегая глазами данные метеорологов. Всё в допуске, оснований для задержки рейса нет.

- Борт 17 к взлёту готов, - в голосе наметилась тень раздражения. – Эй, вы там что, уснули, что ли?
- Борт 17, взлёт разрешаю, - и, чуть позже, - возможно приближение атмосферного фронта со стороны пролива.
- Принято.

Тоскливо тянулись минуты, по экрану радара ползла одинокая точка. Всё шло штатно. Мужчина в диспетчерском кресле вцепился в чашку и подумал, что Ками, пожалуй, был прав, не стоило выручать Юки.

В зале, несмотря на мощное освещение, постепенно темнело. Облака распухли и налились густой синевой, цифры, показывающие скорость ветра, из зелёных постепенно становились жёлтыми. Кун ещё раз бросил взгляд на экран: оставалось около полутора минут до выхода Джеда из зоны сопровождения аэропорта и чуть менее часа до прибытия в пункт назначения. Внезапно яркая точка на экране вспыхнула чуть сильнее и тут же погасла. Следом за ней погас и сам экран. Чуть помедлив, будто нехотя, темнота накрыла и весь зал. Через минуту тускло засветились аварийные лампочки, по радиосвязи было объявлено оставаться на местах до окончания ремонтных работ. «Или дальнейших указаний к эвакуации», – почти равнодушно вспомнил инструкцию Кун.

Он отвернулся от бесполезного экрана и посмотрел в окно, на почерневшее небо, в котором огненными сполохами бесновались драконы. Земля, вопреки обыкновению, не отсвечивала огнями аэропорта, а лежала тёмной матовой громадой в ладонях у судорожно-пенного моря. Гигантские звери, укрыв чешую лохматыми клочьями облаков, взмывали вверх из глубин, свивались мускулистыми узкими телами, и маленький остров дрожал, когда они сталкивались где-то в вышине, стараясь вырвать друг у друга из пастей наспех проглоченное солнце.

Кун неспешно сделал глоток. Затем ещё один. Здесь, в зале, чего-то не хватало. Того, что составляло основу основ этой игры стихий, что, единожды попав вовнутрь, не захочет покидать сердце…

В зал влетел Энд. Он задыхался, волосы прилипли ко лбу, но не понадобилось ни одного лишнего мига, чтобы найти то, что он искал. Того.

- Кун, что с Джедом?!
- Не знаю, - мужчина отвернулся от окна и поднял на него равнодушно-белёсый взгляд.
- Твою!.. Ты можешь с ним связаться?!
- Нет, сам же видишь.

Энд, конечно, видел, видел и понимал всю бессмысленность каких-либо действий, но… не мог же он просто сидеть и ждать! Ждать, когда закончится буря, ждать, пока техники починят связь и наладят электроснабжение, ждать на земле, когда в небе остался один из них...

Диспетчер отвернулся от бывшего командира и снова посмотрел в окно. В тревожном красном свете аварийного освещения бело-голубые и нежно-салатовые молнии казались грязно-розовыми, гармонировавшими с горечью давно остывшего кофе и поломанной жизни.

Вот одно из небесных чудищ хлопнуло хвостом по поверхности воды, отвесно вниз, и рвануло к такому же, иллюзорно застывшему в отдалении, но соперник был готов, и они кубарем скатились по пологой небесной дуге, обрамляя пространство, замершее в воздушном квадрате. Третье же, чуть поменьше, оказалось запертым в нём и билось, подобно пойманному под колпак насекомому. Прошмыгнув под мощными телами старших собратьев, змеёныш пустился вниз, к воде, по пути сделав ложный круг, но отскочил от пенной поверхности. Ринулся было обратно, стелясь на водой, затем замер, приподнял голову – и распался мелкими брызгами, тёмным облаком, сливаясь с морской водой и уходя на глубину: ждать, копить силы, расти. Спрятался огненным зерном будущих тайфунов в донных расщелинах и затих.

Мужчина задержал дыхание: здесь, в этом зале ему не хватало ветра. Того ветра, который в клочки разметал его самолёт, напоследок кинув спиной на обломки. Который поселился на дне лёгких, хлёсткий, поровну из воды и соли. Который сейчас играл с Джедом …и наигрался?

Рядом стоял Энд. Вроде бы ничего не говоря и стоя на месте, он казался колючим шариком, в каждый момент сосредоточенным на кончике одной из своих иголок. Бывший пилот протянул бывшему другу остатки кофе:

- Джед мог и успеть вылететь из опасной зоны.
- Со сдохшим движком?!
- Он на Зоевой машине, Мако не выпустила его самолёт.

Брюнет недоверчиво посмотрел на собеседника. Очень хотелось верить. Слишком. Но тем страшнее было бы ошибиться. Он не нашёл в себе силы для ответа. Кун пожал плечами:

- Узнаем, как только восстановится связь с материком, не раньше.
- Всё, хватит!

Мужчина недоумённо поднял брови. Энд же, находя поддержку в звучании собственного голоса, продолжил, обходясь, к немалому удивлению окружающих, знавших его не первый год, почти без ругательств. Он кричал, что никто из его людей больше не полетит на этих корытах, что его команда не камикадзе, что больше не намерен служить там, где каждое действие – подвиг, что техника вопреки законам физики и вероятности работать не будет. Кун молчал. У него нещадно болела голова, то ли от погоды, то ли от воплей, то ли от осознания, что ничего не изменится.

Как он и ожидал, через полчаса удалось наладить резервный канал связи. Джед успешно покинул зону тайфуна раньше, чем небесный ветер всерьёз взялся за тонкий кокон его самолётика, и недоумевал, судя по голосу, с чего вдруг Энд поднял такую панику.

За неделю аэропорт привели в относительный порядок, и всё пошло своим чередом. Самолёты прилетали и улетали, Мако ругалась на технику, Зой косился на Мако, подозревая, что она специального его отравила несвежей едой.

В один из дней, закончив смену перед выходными, девушка собралась зайти в комнату отдыха. Она подозревала, что там будет продолжающий дуться на неё рыжик, но сегодня ожидалось кое-что повеселее: прилетел самолёт, а вместе с ним – Мина. Поэтому торопилась занять удобное место, потому что Энд с Джедом не захотят пропустить подобное зрелище: Кун будет придумывать очередной повод, чтобы не знакомиться с родителями своей девушки. Вернее, он никогда не называл Мину своей спутницей: сначала была опасная служба, потом больницы, ну а после – какая у него могла быть подружка? Но девушку это не останавливало, тем более мужчина относился к ней с заметной симпатией.

У Мины нечасто случались рейсы на острова, и она узнала о катастрофе спустя два месяца, после чего примчалась в больницу и сходу заявила, что ему нужно поехать к её родителям. Куна, совершенно не ожидавшего подобного напора, окончательно смутила Ами, наблюдавшая за его реабилитацией. Она полностью поддержала блондинку, упомянув, что горячие источники, находящиеся неподалёку от родного дома Мины, – это то, что ему необходимо.

Он ответил, что после случившегося боится летать, а паром в таком состоянии его добьёт.

Через час его друзья уже всё знали: как же, Мина не могла не поделиться с Усой, своей коллегой и подругой, а та в свою очередь рассказала всё Энду. И целый вечер Кун потратил на объяснения своим друзьям, что лететь никуда не хочет, но и огорчать Мину простым отказом ему было тяжело. Вроде улеглось, и Кун вышел из больницы и пошёл учиться на диспетчера, как снова прилетела Мина. Идея с паромом больше не прошла, и в ход пошла учёба: не может же он прерваться на середине! Потом была работа, к которой тоже нужно было привыкать, потом – отпуск сменщика.

И вот Мина прилетела снова.

Мако зашла в комнату. Диван был уже занят: с него сердито посверкивал глазами Зой. Энд и Неф оккупировали кресла, Уса оккупировала Энда. Ами колдовала над кофеваркой. Помедлив, девушка приземлилась на колени к Нефу, и тот довольно осклабился.

Из-за двери послышались глухие ритмичные звуки. Сначала тихие, постепенно они становились всё громче и громче, приближаясь к комнате.

Уса закусила губу:
- Ну вот, Кун идёт, а Мины всё нет. Она же даже раньше меня убежала.
- Да ладно, всё равно увидим, – ответила по обыкновению спокойная Ами.

Дверь открылась, и в комнату вошли Мина и Кун. Вдвоём. Мако скорчила недовольную мордочку: ну вот, эти двое увиделись раньше без свидетелей, так что шоу можно не ждать. Но упускать ситуацию целиком шатенка не собиралась:

- Привет, Мина! А почему на этот раз он с тобой не едет? – она кивнула в сторону спутника девушки.
- Привет, ребят! А почему, собственно, не едет? – улыбнулась в ответ блондинка, умудряясь одновременно вцепляться в мужчину и поддерживать его.
- Серьёзно? – словно не веря ни девушке, ни своим ушам, переспросил у Куна Энд.
- Вполне, – кивнул мужчина.

Позже, уже простившись с друзьями и сев в самолёт, Мина спросила:
- Ты так и не сказал им про подписанный рапорт?
- Нет – ответил мужчина и отвернулся от иллюминатора, за которым плескалось море, где в донных расщелинах спал маленький дракон.