О чём же ты была, моя мёртвая смерть?
О рыжих ли кудрях, роликах и мотоциклах?
Моя любовь попала в переплёт вместе со мной, но лишь на второй день, когда всё уже было решено...
О домике с местами крытой пенками террасой, где провалилась одна из частей крыши, и мы думали, кому надо было закрывать игровое в общем-то жильё качественными армейскими непромокаемыми ковриками?
Так игра постепенно переходила в жизнь, когда за окном льёт дождь, а ты сидишь в тёплом и сухом доме и смортишь на бесконечные потоки воды, и хорошо тебе оттого, что кто-то вложил в этот дом тепло своих рук и своей души...
О том, как мы сидели на снегу с незнакомой (к стыду моему, ведь она называлась, когда мы вместе выходили на завтрак) девушкой, и нам менты из оцепления разрешили взять лишь один комплект одежды на двоих?
Удивительно, опять кто-то кричал из толпы, что это - не искусство, и мы с ним соглашались в том, что не искусство это, конечно, но согласиться с исступлённой ненавистью не могли никак...
А может, о том, как хорошо, когда ты не один?
И было уже всё равно, когда мы сидели на снегу - я на той косухе, которую собиралась отдать, она - подо всей остальной одеждой, нам же менты в итоге разрешили взять всё, что найдём; и охраняли уже нас - от тех, кто нас ненавидел неизвестно за что - нет, просто за то, что мы по-человечески общались с другими, достойными их ненависти...
Нам было тепло в последний предрассветный миг.